Это самое странное неновогоднее, но праздничное настроение. Сходила постояла у елки во дворе, свою ставить не стала.
Еще вчера хотелось просто стремительно сжаться во что-то, предельно близкое к ничто. И никакого удовлетворения от того, что я довольно безболезненно и энергоемко прожила последние три недели перед спасительными каникулами. Прошило этим состоянием безысходной неприкаянности, и я поняла, насколько счастливой была в последнее время.
Да, я по-прежнему ничего не решила. Но я научилась спокойно и, с позволения сказать, красиво пребывать в положении этой нерешенности. Поистине в нем есть толика свободы. Конечно если не накрывает гормональной волной.
Саркастически-ядовито комментируя фразы с минимальным зазором, поняла, что стала делать это в разы меньше. Боже, как бы я хотела выдавить этот яд без остатка и заполнить освободившееся место веселой легкостью.
Легче. И еще немножко. Я даже не совру, если скажу, что смогла.
Самый простой способ избавиться от страха - сказать "пора".
И в конце концов, ну кто злоупотребит моей уязвимой открытостью. Пока никто не отважился.
Единственное, что плохо - разучилась уходить в созерцательный режим. И телефон из рук не выпускаю.
На этой неделе повадилась слушать минорную музыку. Лежа в темноте. Я так делала на заре... ну вот этого всего. Хочется верить, когда наступит полдень, я не буду мучительно осознавать, что действительно нуждаюсь в объятиях.
В 1991 удивительно вкусный морковный торт. Или я была слегка очарована.