Таня, мы опять все прое.
Четыре дня, и человек, который хочет написать что-то на умном о сепарации, превращается в дегуманизированного невротика, возжелавшего покоя и только. Но обо всем по порядку.
Шок-контент, который я ношу с собой по жизни вместо карамельки за щекой: вся моя самоидентификация построена на чтении и расшифровке других людей. Мало того, что я чужое поведение толкую как индикатор своих личностных качеств, так и все важные процессы (как то сопереживание, признание, принятие, любовь) отданы на аутсорсинг другим. При этом непрестанный контроль, чтобы все продолжало происходить, почему-то остается у меня. После таких выводов как-то странно рассуждать о том, как я не хочу и не умею быть начальником, ага.
Добрая подсказка, что вообще-то все происходит само собой и в большинстве случаев меня совершенно не касается (и более того – никак не характеризует), имела терапевтический эффект дня три. Это абсурдно и смешно, но я реально задышала свободнее, перестав опутывать себя сетью дум о каждом значимом субъекте. Быть нетревожной – офигенно жалко, недолго. Ироничный бонус от мироздания: вечером спонтанно ко мне приехала Юля (событие, которое нарочно не сконструируешь ни с ТЗ, ни без ТЗ). Давайте опустим, что эти спонтанные истории стимулированы повсеместными кризисами и общим здецом – сам факт, сам факт. Так приятно позволить себе магическое мышление, когда привык все рационализировать.
Но, по всем законам драматургии, эта музыка не будет вечной даже с переменой батареек и мест слагаемых. Офисная делюга ли, отмена таблеток ли, неправильное питание ли – рано или поздно (рано) я начинаю загоняться, что ничего действительно достойного в моей жизни нет. Потом арестовывают Ройзмана, макеты в каталоге пестрят ошибками (которые никто не считает за ошибки, а моя работа – ИСКАТЬ ОШИБКИ), мое ОКР прогрессирует даже во время йога-практики, залом на переносице не разглаживается за ночь, Саша по-прежнему оставляет грязную посуду там, где она замаралась – готово, полноценное утреннее бесячество.
Зато я своим собственным поведением создала идеальную метафору. Мне позарез захотелось хипстерское керамическое кольцо. И я выбрала – самое неочевидно прекрасное. Меня к тому же напоили вкусным чаем и показали гончарную мастерскую. Радовалась совершенно по-детски, теребила весь вечер, представляла, как мы с ним будем сосуществовать, такие одухотворенные. Короче, разбила в тот же вечер дома в коридоре.
Так-то фигня – я не умею кольца носить, и участь его была заранее известна. Но ни денечка же шь. Даже фотки не осталось, утром хотела сфотографировать. И ведь, зараза, все отношения – они как керамическое кольцо, дело либо в аккуратности, либо в случае.
P.S.: Ройзмана отпустили. Меня не отпустило до сих пор.