Чтобы понять, как решить проблему, ты должен думать как проблема, жить как проблема, ты сам должен стать проблемой.
Четыре пикника и один кофе-брейк.
Я сижу на теплой фиолетовой покрышке и ем морковный кекс, который не назвали капкейком (потому что Уралмаш плевал на словарь миллениалов), но на который все же прилепили морковочку из мастики. Ветер гуляет в яблоневом цвету, солнце играет в прятки. Раз.
Фонтанный двор, в арке мелькают троллейбусы. Здесь мы когда-то суматошно прятали бокалы с грузинским, спасаясь то от ночного патруля, то от местных королей. Здесь всегда лето. Которое нейтрализует любой глутамат натрия. Два.
В летнем парке нет ничего кроме света, сочащегося через новорожденный зеленый (детей, собак и спортсменов, конечно, тоже хватает, но это не по-настоящему). Усвоение максимальное. Три.
Харитоновский - главный плацдарм безудержных пиршеств (правда, для птиц в основном). Когда ветер попутный, здесь пахнет булками. Чайки кричат на черемуховый прибой. Что бы я без него делала. Четыре.
Макдак испортил мне капучино. Мстит за то, что изменяю ему. 0:1
Я сижу на теплой фиолетовой покрышке и ем морковный кекс, который не назвали капкейком (потому что Уралмаш плевал на словарь миллениалов), но на который все же прилепили морковочку из мастики. Ветер гуляет в яблоневом цвету, солнце играет в прятки. Раз.
Фонтанный двор, в арке мелькают троллейбусы. Здесь мы когда-то суматошно прятали бокалы с грузинским, спасаясь то от ночного патруля, то от местных королей. Здесь всегда лето. Которое нейтрализует любой глутамат натрия. Два.
В летнем парке нет ничего кроме света, сочащегося через новорожденный зеленый (детей, собак и спортсменов, конечно, тоже хватает, но это не по-настоящему). Усвоение максимальное. Три.
Харитоновский - главный плацдарм безудержных пиршеств (правда, для птиц в основном). Когда ветер попутный, здесь пахнет булками. Чайки кричат на черемуховый прибой. Что бы я без него делала. Четыре.
Макдак испортил мне капучино. Мстит за то, что изменяю ему. 0:1