Чтобы понять, как решить проблему, ты должен думать как проблема, жить как проблема, ты сам должен стать проблемой.
Сколько лет я уже замечаю, что в большие православные праздники хочется возопить: Боженька, почему у меня в жизни говно? То ли я сама так обрабатываю обстоятельства, то ли религиозный признак бытия насмехается надо мной и моими зачатками шизофрении.
В религиях мне нравятся их добрые заповеди и не нравится насилие над телом и духом (пусть оно и бывает полезно). Еще на севере, забравшись в родительскую кровать (а это проблема, когда телевизор есть только в спальне), я смотрела какую-то документалку про Рождество. Там была мысль: ты цельный и спокойный, пока живы твои родители. Рождество – семейный праздник, бла-бла-бла.
Наверное, правда, остаться без родителей – это остаться одному. Даже если ты сто раз сепарировался, проработал детские травмы и всем все простил. Наверное, чтобы не повиснуть над пропастью, люди заводят своих детей и запускают новый виток этого врастания в жизнь.
Но когда я думаю о своей семье, которая меня скорее держит, чем поддерживает, хочется плакать. И возопить к их боженьке, и попросить побольше добра и поменьше насилия.
Сашон присылает фотки, как они всей семьей пошли на квест. Или в филармонию. Или в ресторан. Когда-то я тоже покупала билеты в театр на троих. Когда-то мы вместе ездили в горы. Сейчас я скорее встречу новый год одна, чем поеду к родителям. Сейчас вместо поддержки я все чаще жду скандала, если надо сообщить об изменениях в своей жизни. И зная, что там внутри только любовь, я буду огребать шантажи, манипуляции и страшилки до тех пор, пока не повисну над пропастью.
Вот такое Рождество.
Обычно, прогоняя эту тему, я утешалась, мол, нашла близких людей сама, и без всяких кровных уз проедем. Они поддержат, они помогут. Но, как назло, у всех дела, путешествия, семьи, рождественские каникулы и проблемы скорее переедания, чем одиночества.
Боженька, что за говно с нейромедиаторами? Я правильно питаюсь, много сплю и гуляю – почему праздники такой отстой?
В религиях мне нравятся их добрые заповеди и не нравится насилие над телом и духом (пусть оно и бывает полезно). Еще на севере, забравшись в родительскую кровать (а это проблема, когда телевизор есть только в спальне), я смотрела какую-то документалку про Рождество. Там была мысль: ты цельный и спокойный, пока живы твои родители. Рождество – семейный праздник, бла-бла-бла.
Наверное, правда, остаться без родителей – это остаться одному. Даже если ты сто раз сепарировался, проработал детские травмы и всем все простил. Наверное, чтобы не повиснуть над пропастью, люди заводят своих детей и запускают новый виток этого врастания в жизнь.
Но когда я думаю о своей семье, которая меня скорее держит, чем поддерживает, хочется плакать. И возопить к их боженьке, и попросить побольше добра и поменьше насилия.
Сашон присылает фотки, как они всей семьей пошли на квест. Или в филармонию. Или в ресторан. Когда-то я тоже покупала билеты в театр на троих. Когда-то мы вместе ездили в горы. Сейчас я скорее встречу новый год одна, чем поеду к родителям. Сейчас вместо поддержки я все чаще жду скандала, если надо сообщить об изменениях в своей жизни. И зная, что там внутри только любовь, я буду огребать шантажи, манипуляции и страшилки до тех пор, пока не повисну над пропастью.
Вот такое Рождество.
Обычно, прогоняя эту тему, я утешалась, мол, нашла близких людей сама, и без всяких кровных уз проедем. Они поддержат, они помогут. Но, как назло, у всех дела, путешествия, семьи, рождественские каникулы и проблемы скорее переедания, чем одиночества.
Боженька, что за говно с нейромедиаторами? Я правильно питаюсь, много сплю и гуляю – почему праздники такой отстой?